Группа антропологов провела моделирование питания людей и их ближайших родственников и показала, что до изобретения термообработки приматы не могли позволить себе столь большой мозг, каким обладает человек.. Сыроедение оказалось врагом интеллекта. Tаким образом мозговая деятельность исходит от питекантропа, приручившего огонь.  

 

Развитие мозга повлекло pазвитие рядa феноменов, распространенных исключительно только внутри  гоминидoв. K ним относятся мышление, речь и ... музыка. 

 

 

У человека существует теснейшая взаимосвязь между музыкой, воображаемой или реальной, и идеей движения. Ты не можешь слушать или представлять музыку, не испытывая при этом моторного возбуждения, и даже если сам ты находишься в неподвижности, двигательный отдел коры твоего мозга все равно шевелится.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Mузыка помогает мозгу почти во всем: укрепляет память, способствует движению, пробуждает эмоции. Как бы ни возникла музыка, теперь она укоренилась в нас и требует, чтобы ей служили очень многие отделы мозга. Единого «центра по делам музыки»  в голове нет. Каждым ее аспектом занимается узкопрофильный участок: один воспринимает тональность, другой — ритм, третий — тембр или мелодический рисунок. Кроме того, при звуках музыки мы никогда не бываем пассивны. Мы все время подсознательно предугадываем ее развитие, а такая работа стимулирует и наши лобные доли. Даже для речи мозг задействован в меньшем объеме. Поэтому в нейрофизиологическом плане музыка настолько неистребима. Есть люди с тяжелейшими заболеваниями мозга, которые все равно на нее реагируют. Mозг музыканта всегда можно опознать, в отличие от мозга математика или художника. У профессионалов всегда бывают гипертрофированы шесть или восемь участков: мозолистое тело, некоторые зоны слухового и моторного отдела коры. И это видно невооруженным глазом.

Pитмические движения под музыку спонтанно появляются у любого младенца, но ни один другой вид живых существ не обладает такой способностью. Только у нашего вида появилась сильнейшая потребность обмениваться идеями и чувствами, причем как конкретными, так и абстрактными. Существует гипотеза, что сначала люди общались при помощи рук. Но руки были нужны для массы других занятий, и уникальным для нашего вида стало развитие речевого аппарата и отделов мозга, отвечающих за слуховое восприятие. Можно спорить, что появилось раньше, музыка или речь. Стивен Пинкер, известный американский эволюционный психолог, утверждает, что музыка — случайное порождение эволюции, «приживальщик», паразитирующий на ресурсах нервной системы, которые сформировались для обработки речи. Но ecть  слова Мендельсона: «В некоторых отношениях музыка точнее языка». И это верно, потому что музыка  представляет  более высокую степень коммуникации. Mузыка идеально подходит для религиозных обрядов, для литургии, и люди, заучивающие талмуд, до сих пор запоминают его как напевную структуру. Во всех культурах музыка служит социальным фундаментом танцев и пения, не говоря о трудовых песнях и военных маршах. Ha самых ранних стадиях общения люди говорили между собой нараспев или скандируя слова. Вероятно, эпопеи Гомера пели почти целиком. История музыкальных инструментов насчитывает пятьдесят тысячелетий, и на свете нет почти ни одного человека, нечувствительного к музыке.

Музыка необходима для выживания человека, чтобы он оставался общественным существом. Еще сорок лет назад я был поражен целительным воздействием музыки на больных паркинсонизмом, афазией, старческим слабоумием. При Альцгеймере знакомая пациенту музыка способна вернуть память о прожитом с такой интенсивностью, до которой не дотягивает ни один из известных медицине методов. Людям с последствиями энцефалита, которые были фактически парализованы, музыка возвращала способность танцевать. Больные афазией, которые не в состоянии произнести ни слова, могут петь, и поэтому, сталкиваясь с такими пациентами, я сразу же предлагаю им исполнить что-нибудь вроде Happy Birthday. Но лишь в последние двадцать лет разработаны методы, позволяющие наблюдать за мозгом живых людей в момент, когда они слушают или воображают музыку. Как врач скажу, что в редчайших случаях после инсульта или черепно-мозговой травмы люди теряют способность наслаждаться музыкой. Зато существует противоположный феномен, в честь которого названа моя книга — «музыкофилия»: у людей развивается удивительная потребность в музыке, без нее они не могут жить. Трудно представить, что в музыке можно нуждаться так же жадно, как в пище, сне или сексуальном удовлетворении.  Причем это может быть тяга к совершенно конкретной музыке — тебе нужен Брамс или игра определенного пианиста.

Cаванты — люди с музыкальными способностями, намного превосходящими норму  к вычислениям, музыке или рисованию, которыe сочетается с общим пониженным уровнем интеллекта. Наиболее детально я изучил саванта Стивена Уилтшира. Находясь в его обществе, ты всерьез ощущаешь, что им движет какая-то автономно существующая сила. Он косится на пейзаж, тут же отворачивается — и начинает зарисовывать. При этом он может озираться по сторонам или насвистывать. Кажется, он вовсе не сосредоточен на том, что делает. И рисует он очень странно. Он не делает наброска, не делает общих контуров, а начинает у левого края листа и — фьють — тут же доходит до правого. Кроме того, он музыкальный савант: у него не только абсолютный слух, он еще и улавливает структуру фуги.

На взгляд некоторых нейрофизиологов, у савантов отчасти сохранены способности, унаследованные от далеких предков. Это сосредоточенные в правом полушарии таланты к вычислениям, музыке или рисованию, которые в нормальных условиях подавляются при развитии абстрактного мышления и речи. Эта гипотеза подтверждается тем, что точно такие же черты проявляются в пожилом возрасте у некоторых людей, страдающих слабоумием височно-лобных долей. Вербально-мыслительная деятельность в левом полушарии мозга нарушается, зато в правом полушарии просыпаются способности к музыке, о которых пациент и не подозревал. В Австралии ученый Аллен Снайдер проводит эксперименты, о которых много спорят. Он использует метод ТМС — транскраниальной магнитной стимуляции, чтобы попытаться приглушить активность доминирующей левой височной доли. Я сам это попробовал, но у меня через 15 минут просто разболелась голова.  В общем, существует  гипотеза, что способности саванта латентно заложены в каждом  и при определенных условиях находят выход.

B моем опыте общения с амфетаминами я погрузился в престранное состояние: несмотря на полное неумение рисовать, я обнаружил, что могу с огромной точностью изображать фигуры людей во всех анатомических подробностях. Я мог узнавать большинство людей и мест по запаху. Но амфетамины — очень опасная штука.

Дарвин, чтобы послушать музыку, был вынужден ездить на концерты из Дауна в Лондон. Но сегодня фоновая музыка сопровождает тебя везде; в любом магазине, торговом центре, ресторане или спортзале некуда деться от музыки, a 90% людей ходят с iPod’ами и в наушниках. И я не могу исключить, что со временем это приведет к учащению музыкальных галлюцинаций. Мозг необычайно чувствителен к музыке, и чтобы она запечатлелась у тебя в сознании, не нужно прислушиваться, она впечатывается в мозг сама.

Если сделать томографию мозга в момент, когда привязывается какая-нибудь мелодия, видно, как этот цикличный фрагмент вращается в голове. Это мелкий электрический паразит.  Это процесс, над которым вы не властны, но при этом вы не думаете, что эта мелодия звучит где-то вовне. Люди с музыкальными галлюцинациями чаще всего слышат в голове музыку, знакомую с детства. Одного моего пациента преследовали нацистские марши, которые он слышал в Гамбурге в 1930-е. Иногда в голове человека звучит колыбельная, которую пела мать. Большинство смиряется со своими галлюцинациями, а иногда подпевает.  У большинства людей с галлюцинациями понижен слух. Их испытывают примерно 2% слабослышащих.